"Как здорово, что все мы здесь сегодня собрались…" – подобные тексты звучали, как молитва.  Шестидесятые нельзя представить себе без романтизма. Он был результатом надежд и ожиданий, веры в действительно светлое будущее и его почти осязаемую близость. Казалось, что самое плохое уже позади, – ведь что может

быть хуже войны? Теперь все будет лучше и радостнее, люди будут осознанно трудиться «на благо» и шагать по жизни, как по ровной дороге, навстречу заре нового мира… Это было время, когда о многом думали одинаково и сообща, когда друзьями становились не из-за общности меркантильных интересов, а по «родству души», когда действительно хотелось быть вместе.

«Как здорово, что все мы здесь сегодня собрались…» – подобные тексты под гитарные ритмы звучали, как молитва. Поэты собирали многотысячные аудитории, а песни вдруг зазвучали уютно и интимно, во дворах и на скамейках. Оказалось, что такое искусство доступно и понятно всем – интеллектуалам, партийной элите и простым труженикам заводов и фабрик.

Для нас, сегодняшних, шестидесятые годы прошлого века – это время озвученных, но до сих пор не выполненных обещаний. Возможно, некая утопичность «светлого будущего» ощущалась уже и тогда. Иначе откуда же столько вдруг пронзительных и почему-то грустных текстов: «Я в синий троллейбус сажусь на ходу – последний, случайный…», «Две верных подруги – любовь и разлука»? Надежды и обещания как-то сошли на нет, жизнь оказалась прагматичнее и проще, требуя от каждого умения не только жить, но и выживать в этом все усложняющемся мире. «И в суете тебя сняли с креста и воскресенья не будет» – это звучит сохранившимся лейтмотивом уже полвека, и мы можем только удивляться провидческой ноте высокого чувства.

Можно сказать, что шестидесятые по своему внутреннему настрою, по энергии веры не нашли себе продолжения в истории. Но к ним часто возвращались, да и они не давали о себе забыть фактически никогда: Окуджава и Высоцкий, Евтушенко и Тарковский – список людей, отразивших время в своей душе, можно продолжать довольно долго. Ведь что бы ни происходило в ближайшие или совсем уже далекие годы, миру и людям, в нем живущим, всегда хочется немножечко нежности – «и пусть приснится ему звезда с парашютом».
 
Надежда, вера, любовь – эти слова в шестидесятые звучали особенно часто. Их пели, их проговаривали, ими думали и жили. Может быть, именно за это мы и помним уже не совсем близкое наше прошлое. В любое время люди хотят оставаться людьми, а без чувств и эмоций этого не получалось никогда. И не получится, потому что «в вечном сговоре с людьми (да, именно в вечном – лучше не скажешь) надежды маленький оркестрик под управлением любви…»